Меню
16+

Официальный сайт администрации городского округа Нижняя Салда

Если Вы заметили ошибку в тексте, выделите необходимый фрагмент и нажмите Ctrl Enter. Заранее благодарны!

Мохов Михаил Александрович

  • Архивные данные:
    Мохов Михаил Александрович
Мохов Михаил Александрович.

Мохов Михаил Александрович на фронт ушел добровольцем 30 июня 1941 года. Гвардии старшина Мохов участвовал в боях по защите Москвы, на Курской дуге, в Корсунь-Шевченковской операции и взятии Умани, освобождении Варшавы, штурме Берлина в рядах 2 гвардейской армии, 9 гв. Уманского танкового корпуса, 234 гв. Варшавского минометного полка. Ранен 3 раза, инвалид 3 группы. Награжден орденами Красной звезды, Славы З ст., медалями «За боевые заслуги», «За оборону Москвы», «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина».

Из воспоминаний М.А.Мохова:

«С 1938 года проходил действительную военную службу на Дальнем Востоке, артиллерист.

Демобилизовался в феврале 1941 года, а когда началась война, 23 июня решил идти на фронт добровольцем. Получил отказ, а 29 июня вызвали в райком комсомола (я был тогда комсомольцем), зачислили вместе с другими нижнесалдинскими ребятами (человек 25) в Особый Сталинский батальон (политработников) и направили в Москву в училище. Но училище закончить не смогли, на фронте сложилось очень тяжелое положение и 22 июля всех салдинцев в одном полку направили под Смоленск. Меня назначили разведчиком, затем огнемётчиком, но в бою с огнемётом я ни разу не был.

20 октября на реке Десне получили задание встретить противника. Рано утром залегли на указанном направлении, ждали противника до двух часов дня, но противник так и не появился. Справа и слева слышны были бои, затем и там всё затихло. В два часа дня встали, пошли в деревню, которая была у нас в тылу, но из деревни по нам плеснули огнём немцы. Деревня, оказывается, была уже ими занята. Решили укрыться в лесу, а из лесу огонь еще сильнее, а до следующего леса открытое место километров пять. Бросились мы бежать по этому полю, а немцы вызвали авиацию и самолеты на бреющем полете в упор расстреливали бегущих наших бойцов. До леса добежало человек пять, среди них и я. .

Пришли к месту расположения штаба, а штаба нет. Сюда же пришли солдаты из других полков. Узнали, что штаб уже в г.Кирове. Три дня, пока шли до Кирова, ничего не ели, ни одна встретившаяся по пути полевая кухня нас не накормила. Пока мы шли, Киров взяли немцы. На подступах к городу стояли наши заслоны, которые останавливали бойцов, разоружали, как дезертиров и направляли в г.Гжатск.

В г.Вязьме на железнодорожной станции видели большое скопление санитарных эшелонов, которые горели после бомбежки, кричали раненые, погибающие в огне, но помочь мы им ничем не могли — горело и корчилось от жары даже железо.

В г.Гжатске, разобравшись с нами, кто мы и откуда, всю нашу группу снова вооружили, но учебными винтовками с просверленными стволами и без ремней. С этим вооружением нас направили на Волоколамское шоссе — Истру. Дали приказ занять высотку, но появились немецкие танки, против которых с голыми руками не выйдешь. Пришлось поспешно отступать. Зачислили меня в 303 запасной полк командиром взвода, а когда в одном из боёв был убит командир роты (осколком термитного снаряда), назначили на его место. Хотя я был сержантом, но учли мой солидный возраст — 22 года, а лейтенанту в нашей роте было 19 лет. В роте было 45 человек и одна 45 мм пушка. Под Гжатском в нашей роте осталось уже 22 человека. Получили приказ занять позицию на полосе в 1,5 км на открытом месте напротив леса.

23 января 1942 года в час ночи получили приказ наступать. Я дал команду начинать с арт-подготовки, из одной пушки выстрелили несколько раз для порядка. Оказалось, у пушки остался всего один снаряд, оставили его на случаи, если появится танк.

Немцы открыли из леса бешеный миномётный огонь. Здесь я был тяжело ранен в руку, ноги и плечо. Погрузили меня на сани и отправили в госпиталь, который находился где-то недалеко, в сарае.

Вскоре началась гангрена ноги и меня немедленно отправили в госпиталь в Москву. При осмотре врач сделал заключение – надо ампутировать ногу. Вот здесь у меня и появился страх, и когда спросили: «Кто Мохов?», чтобы отправить на операционный стол, я промолчал, не отозвался. А когда отыскали, операционный стол у того врача был уже занят и меня отправили на другой этаж, к другому врачу. В результате моя нога была спасена.

После госпиталя участвовал в боях на Курско-Орловской дуге в районе Понырей, в составе 9-го танкового корпуса Веденеева 2-й Армии.

Под Яссами (Румыния) наш корпус крепко потрепали. После этого пошли на Ковель и Варшаву. Под Варшавой прорвались с танками вперед, и оказались в окружении вместе со всем командованием. Здесь погиб полковник Мирвода.

Был участником штурма Берлина.

Медаль «За боевые заслуги» получил в 1943 году. Ходил в разведку добровольно в районе пос. Первомайка (район г.Умань). Прошли через реку по заминированному мосту (узнали об этом позднее), а когда возвращались, с мельницы по нам открыли огонь немцы. Мы залегли на берегу и открыли ответный огонь и тут вдруг немцы выходят с поднятыми руками. Нас пятеро взяли в плен сразу 20 немцев.

Орден Славы 3 степени получил в 1944 году. Сандомирский плацдарм, в нашем тылу находилась танковая бригада немцев. Открыли по ним огонь, а они вызвали самолёты. Бой был жестоким, я раненый отказался уйти с поля боя и вместе с кем-то подбил танк.

Орден Красной Звезды получил за бои под Берлином и Потсдамом.

В 1945 году предлагали остаться в Германии, но во время отпуска я женился, а потому после демобилизации вернулся в Нижнюю Салду, снова в прокатный цех, где работал 37 лет до пенсии машинистом электрокрана. Награждён медалями «За трудовую доблесть» и «За трудовое отличие».

«Салдинский рабочий» №16, 9 мая 1965 г. По материалам Нижнесалдинского краеведческого музея

Добавить комментарий

Добавлять комментарии могут только зарегистрированные и авторизованные пользователи. Комментарий появится после проверки администратором сайта.

14